Структуры мозга, участвующие в эмоциях

Многие структуры, ответственные за гомеостаз и физиологические ритмы, причастны также к эмоциям. И это неудивительно. Для того чтобы удовлетворить потребности своих внутренних си­стем, голодный хищник подкрадывается к животно­му меньшей величины и нападает на него (агрессия). В то же время он сам должен быть постоянно насто­роже, чтобы избегнуть нападения более крупного хищника (страх). Наиболее важные из мозговых структур, имеющих отношение к эмоциям, в совокупности называют лимбической системой. Это важнейший «альянс» в нашей географической схеме. Система эта известна также как «животный мозг», поскольку ее части и функции, по-видимому, в основе своей сходны у всех млекопитающих. Лимбическая система находится выше ствола мозга, но ниже коры. Ряд структур ствола и некоторые части коры тоже участвуют в по­рождении эмоций. Все они связаны друг с другом не­рвными путями.

Лимбическая система

Лимбическая система включает несколько связанных друг с другом образований (рис. 102). К ней относят­ся некоторые ядра передней области таламуса, а так­же расположенный ниже небольшой, но важный уча­сток мозга – гипоталамус. Нейроны, специфически влияющие на активность вегетативной нервной си­стемы (и тем самым — на ритм сердца, дыхания и т. д.), по-видимому, сосредоточены в определенных областях гипоталамуса, а именно эти области кон­тролируют большинство физиологических измене­ний, сопровождающих сильные эмоции. Глубоко в боковой части среднего мозга лежит миндалина (мин­далевидное ядро) – клеточное скопление величиной с орех. Эксперименты на животных показывают, что миндалина ответственна за агрессивное поведение или реакцию страха. По соседству с миндалиной на­ходится гиппокамп. Роль его в создании эмоций все еще не очень ясна, но тесная связь с миндалиной по­зволяет предположить, что гиппокамп тоже уча­ствует в этом процессе. Многие ученые полагают, что он играет определенную роль в интеграции раз­личных форм сенсорной информации. Повреждение гиппокампа приводит к нарушению памяти — к неспо­собности запоминать новую информацию.

Рис. 102. Важнейшие части мозга, образующие лимбичес­кую систему. Можно видеть, что они располагаются вдоль краев больших полушарий, как бы «окаймляют» их.

Гиппокамп и другие структуры лимбической си­стемы окружает поясная извилина. Около нее распо­ложен свод – система волокон, идущих в обоих напра­влениях; он повторяет изгиб поясной извилины и соединяет гиппокамп с гипоталамусом. Еще одна структура – перегородка – получает входные сигналы через свод от гиппокампа и посылает выходные сиг­налы в гипоталамус.

Проследив ход нервных путей мозга, мы можем увидеть, почему все наши взаимодействия с окру­жающей средой имеют ту или иную эмоциональную окраску. Нервные сигналы, поступающие от всех ор­ганов чувств, направляясь по нервным путям ствола мозга в кору, проходят через одну или несколько лимбических структур — миндалину, гиппокамп или часть гипоталамуса. Сигналы, исходящие от коры, тоже проходят через эти структуры.

Ствол мозга

Важную роль в эмоциях играет ретикулярная форма­ция – структура внутри моста и ствола головного мозга (рис. 103). Она получает сенсорные сигналы по различным путям и действует как своего рода фильтр, пропуская только ту информацию, которая является новой или необычной. Волокна от нейронов ретикулярной системы идут в различные области коры больших полушарий, некоторые — через тала­мус. Считается, что большинство этих нейронов являются «неспецифическими». Это означает, что в отличие от нейронов первичных сенсорных путей, на­пример зрительных или слуховых, реаги­рующих только на один вид раздражителей, нейроны ретикулярной формации могут реагировать на мно­гие виды стимулов. Эти нейроны передают сигналы от глаз, кожи, внутренних органов, а также дру­гих органов и структур лимбической системе и коре.

Рис. 103. Структуры ствола мозга, иг­рающие роль в эмоциях. Дофаминовые волокна, идущие от черной субстанции, и норадреналиновые волокна, идущие от голубого пятна, иннервируют весь перед­ний мозг. Обе эти группы нейронов, а также некоторые другие представ­ляют собой части ретикулярной активи­рующей системы.

Некоторые участки ретикулярной формации обла­дают более определенными функциями. Таково, на­пример, голубое пятно – плотное скопление тел ней­ронов, отростки которых образуют дивергентные сети с одним входом, использующие в качестве ме­диатора норадреналин. Некоторые нервные пути идут вверх от голубого пятна к таламусу, гипоталамусу и многим областям коры. Другие направляются вниз к мозжечку и спинному мозгу. Медиатор этих специа­лизированных нейронов – норадреналин (выделяемый также мозговым веществом надпочечников как гормон) – запускает эмоциональную реакцию. Было высказано предположение, что недостаток норадреналина в мозгу приводит к депрессии, а при длительном избыточном воздействии норадрена­лина возникают тяжелые стрессовые состояния. Воз­можно, норадреналин играет также роль в возникно­вении реакций, субъективно воспринимаемых как удовольствие.

Другой участок ретикулярной формации – «черная субстанция» – представляет собой скопление тел нейронов, опять-таки принадлежащих к дивергентным сетям с одним входом, но выделяющих медиатор до­фамин. Помимо всего прочего дофамин, по-видимо­му, способствует возникновению некоторых при­ятных ощущений. Известно, что он участвует в создании эйфории, ради которой наркоманы употребляют кокаин или амфетамины. У больных, страдающих паркинсонизмом, происходит дегенера­ция нейронов черной субстанции, что приводит к не­достатку дофамина. L-ДОФА – лекарственный пре­парат, который дают этим больным, – способствует образованию дофамина, но может в то же время вы­зывать симптомы, сходные с шизофренией. Это на­водит на мысль, что какую-то роль в развитии шизо­френии играет избыток дофамина.

Кора больших полушарийОбласти коры, играющие наибольшую роль в эмо­циях, – это лобные доли, к которым идут прямые ней­ронные связи от таламуса. А поскольку мышление и эмоции не являются раздельными процессами, в со­здании эмоций, вероятно, участвуют и височные доли, хотя до сих пор мало что известно о механизме взаимодействия мысли и эмоции.

Значение лобных долей мозга для формирования темперамента и личности было известно по крайней мере с 1848 года. В этом году в результате взрыва металлический стержень длиной около метра и весом более 5 кг пробил череп Финеаса Гейджа, 25-летнего мастера, работавшего на железнодорожной стройке. Благодаря этому несчастному случаю его левая лоб­ная доля была удалена так чисто, как это можно бы­ло бы сделать только с помощью хирургической операции. Человек чудесным образом выжил, но его характер существенно изменился. До ранения Гейдж был симпатичным, надежным и трудолюбивым пар­нем. После выздоровления он стал беспокойным, крикливым, грубым и импульсивным. Наблюдав­ший его доктор описал Гейджа как человека, который «почти не проявляет уважения к своим това­рищам, раздраженно реагирует на ограничения и советы, если они идут вразрез с его желаниями; он то невыносимо упрям, то капризен и нерешителен; строит многочисленные планы будущих действий, которые так и остаются неосуществленными» (Наг low, 1868).

Сейчас невозможно воссоздать полную клиниче­скую картину этого случая. Отчасти характер Гейд­жа мог измениться под влиянием того, как окружаю­щие воспринимали его уродливую внешность после ранения. (В течение какого-то времени он даже ездил по стране с П. Барнумом и за плату демонстрировал себя и свой металлический инструмент.) Но дальней­шие научные исследования показали, что лобные доли, очевидно из-за связей с таламусом, играют важную роль в эмоциях и их выражении.

Мы много знаем об анатомии лимбической си­стемы, ствола мозга, корковых структур мозга и нервных путей, которые соединяют их между собой и с другими частями нервной системы. Но как они функционируют при эмоциях, в особенности у человека, – это все еще в значительной части остается предметом гипотез. Основанием для этих гипотез служат главным образом исследования на животных.

Рис. 104. Случай с Финеасом Гейджем. Вни­зу — железный инструмент, пробивший ему го­лову.

НЕВЕРОЯТНЫЙ СЛУЧАЙ

Основанный на тогдашнем сообщении д-ра Джона Харлоу из Уоберна (Массачусетс), эти заметки о «необыкновенном» случае, происшедшем с Финеасом Гейджем, взяты из каталога Анатоми­ческого музея Уоррена (1870). Несчастье случилось с Гейджем 13 сентября 1848 года.«Через несколько минут он пришел в сознание, его положили в повозку, запряженную волами, и доставили за три четверти мили к его гостинице. Он встал с чьей-то помощью и вошел в дом. Спу­стя два часа, когда его навестил д-р Харлоу, он был в сознании и полной памяти, но чувствовал себя очень слабым из-за обильного кровотечения. Скальп был частично содран, кости сильно раздро­блены и приподняты, между ними выступал мозг. Спереди от угла нижней челюсти… была сквозная рана, через которую про­шел стержень, левый глаз вылез из орбиты, и левая сторона лица была больше правой… Частые рвоты с кровью.

К 15 сентября кровотечение прекратилось, но левый глаз видел неотчетливо, и больной бредил. 16-го – зловонные выделения с ку­сочками мозга из головы; выделения также изо рта. 23-го созна­ние больного прояснилось, слабость уменьшилась, больной по­просил поесть. Левый глаз совсем не видит. Пульс 60-84 с момента несчастного случая… 27-го выделения из раны в верхней части головы почти прекратились. Изо рта зловонное дыхание… Глаз сильно выступает из орбиты… 6-е октября: улучшение как местного, так и общего состояния; больной встал на несколь­ко минут, но выглядит ненормальным. 8-го ноября больной чув­ствует себя хорошо, выходил на улицу. 14-го прошел полмили. 25-го вернулся домой.1 января 1849 года: рана совсем зажила. Левая скуловая кость продолжает больше выступать по сравнению с правой. Однако глаз выступает меньше … частичный паралич левой половины ли­ца. Надо лбом четырехугольный приподнятый участок, а за ним глубокая вмятина. Боли не чувствует, но жалуется на странные ощущения в голове… Больной очень импульсивен и нерешителен, хотя остался весьма упрямым, как и прежде… Стал очень груб, че­го до несчастного случая никогда не было.»

Добавить комментарий