ТРАНСАКТНЫЙ АНАЛИЗ

Создателем трансактного анализа является американский психиатр Берн (Berne E.). Согласно его концепции, человек запрограммирован «ранними ре­шениями» в отношении жизненной пози­ции. Он проживает свою жизнь по «сце­нарию», написанному при самом активном участии его близких, прежде всего родите­лей, принимает решения в настоящем, ос­нованные на стереотипах, которые когда-то были необходимы для его психологи­ческого выживания, но теперь чаще всего бесполезны. Основная цель психотерапевтического процесса — реконструкция лич­ности на основе пересмотра жизненных позиций, осознания непродуктивных сте­реотипов поведения, мешающих принятию адекватных настоящему моменту решений, формирование новой системы ценностей, исходя из собственных потребностей и воз­можностей. Трансактный анализ включает в себя: 1) структурный анализ — анализ структуры личности; 2) анализ трансакций — вербальных и не­вербальных взаимодействий между людь­ми; 3) анализ психологических игр — скрытых трансакций, приводящих к жела­емому исходу (выигрышу); 4) анализ сце­нария (скрипт-анализ) — индивидуаль­ного жизненного сценария, которому чело­век невольно следует.

Структура личности характеризуется наличием трех состояний Я: Родитель (Экстеропсихе), Ребенок (Археопсихе), Взрос­лый (Неопсихе). Подчеркивается, что Я-состояния — это не роли, исполняемые людьми, а феноменологические реальности, поведенческие стереотипы, провоцируемые актуальной ситуацией. Родитель — это ин­формация, полученная в детстве от родите­лей и других авторитетных лиц, это настав­ления, поучения, правила поведения, соци­альные нормы, запреты — информация из категории, как нужно и как нельзя вести себя в той или иной ситуации. С одной сто­роны, это набор полезных, проверенных временем правил, с другой — вместилище предрассудков и предубеждений. Роди­тель может выступать в виде Контролирую­щего Родителя (запреты, санкции) и Забо­тящегося Родителя (советы, поддержка, опе­ка). Диагностировать состояние Родителя можно по таким высказываниям, как «я должен», «мне нельзя». К другим вербаль­ным характеристикам относятся поучаю­щие, оценивающие, поддерживающие или критические замечания типа «всегда», «ни­когда» , «прекрати это», «ни за что на свете», «итак, запомни», «сколько раз я тебе гово­рил», «я бы на твоем месте», «милый мой», «бедняжка», «какой вздор». Физическим признаком Родителя является нахмурен­ный лоб, поджатые губы, качание головой, «грозный вид», «указующий перст» руки, постукивание ногой, руки на бедрах, руки, скрещенные на груди, вздохи, поглажива­ния другого по голове и т. п.

Ребенок — это эмотивное начало в че­ловеке, которое может проявляться в двух видах. Естественный Ребенок включает в себя все импульсы, присущие ребенку: до­верчивость, нежность, непосредственность, любопытство, творческую увлеченность, изобретательность. Благодаря этим чертам Естественный Ребенок приобретает боль­шую ценность, независимо от возраста че­ловека: он придает человеку обаяние и теп­лоту. Однако Естественный Ребенок не только обаятелен, но и капризен, обидчив, легкомыслен, снисходителен к себе, эгоцен­тричен, упрям и агрессивен. Адаптирован­ный Ребенок — это та часть личности, ко­торая, желая быть принятой родителями и боясь отвержения, не позволяет себе пове­дения, не соответствующего их ожиданиям и требованиям. Для Адаптированного Ре­бенка характерна повышенная конформ­ность, неуверенность, особенно при обще­нии со значимыми лицами, робость, стыд­ливость. Разновидностью Адаптированно­го Ребенка является Бунтующий (против Родителя) Ребенок, иррационально отри­цающий авторитеты, нормы, нарушающий дисциплину.

Ребенок диагностируется в Т. а. на ос­новании высказываний, выражающих чув­ства, желания, опасения: «я хочу», «я не хочу», «я боюсь», «меня злит», «я ненави­жу», «мне все равно», «какое мне дело». К невербальным характеристикам относятся дрожащие губы, слезы, «надутый вид», по­тупленный взор, хныкающий голос, пожи­мание плечами, размахивание руками, вы­ражение восторга.

Взрослое Я-состояние — это способ­ность индивида объективно оценивать дей­ствительность по информации, полученной в результате собственного опыта, и на ос­нове этого принимать независимые, адек­ватные ситуации решения. Если Роди­тель — это преподанная концепция жизни, а Ребенок — концепция жизни через чув­ства, то Взрослый — это концепция жизни через мышление, основанная на сборе и об­работке информации. В теории Фрейда (Freud S.) Взрослому соответствует Я. Подобно тому как Я у Фрейда является ареной, на которой происходят баталии между вытесненными чувствами Оно и социальными запретами Сверх-Я, Взрос­лый у Берна играет роль арбитра между Родителем и Ребенком. Роль Взрослого сводится не к подавлению того и другого и возвышению над ними, а к изучению ин­формации, записанной в Родителе и Ребен­ке. Анализируя эту информацию, Взрос­лый решает, какое поведение наиболее со­ответствует данным обстоятельствам, от каких стереотипов необходимо отказаться, а какие желательно включить. Так, на ве­черинке уместно поведение, диктуемое Дет­ским Я-состоянием, а неуместно морали­зирование Родителя на тему аскетическо­го образа жизни. Именно в этом ключе не­обходимо понимать девиз Т. а.: «Будь все­гда Взрослым». К Взрослому пациенту об­ращается психотерапевт в процессе рабо­ты с ним.

При взаимодействиях (трансакциях) людей могут включаться различные Я-состояния. Различают дополнительные, пере­крестные и скрытые трансакции. Допол­нительными называются трансакции, соот­ветствующие ожиданиям контактирующих людей и отвечающие здоровым человечес­ким отношениям. Такие взаимодействия не конфликтогенны и могут продолжаться неограниченное время. Стимул и ответная реакция при таком взаимодействии изобра­жаются параллельными линиями. Приме­ром трансакции «Взрослый—Взрослый» может служить беспристрастный разговор с целью получить информацию: «Вы не слышали, какая погода ожидается завт­ра?» — «Обещают дождь». Типичный раз­говор между двумя Родителями, обременен­ными предрассудками, звучит примерно так: «Нынешняя молодежь думает только о развлечениях». — «Еще бы! Ведь они жи­вут на всем готовом!» Взаимодействие «Ро­дитель — Ребенок» может быть проиллюст­рировано следующим диалогом между суп­ругами: «Что-то мне нездоровится сегодня. Кажется, у меня температура». — «Тогда ложись в постель, я приготовлю тебе чай с лимоном и дам аспирин».

Конфликтогенной способностью обла­дают перекрестные трансакции. В этих случаях на стимул дается неожиданная реакция, активизируется неподходящее со­стояние Я. Классическим является пример Берна «Запонки». Муж не может найти запонки и спрашивает у жены: «Ты не зна­ешь, где мои запонки?» Это вопрос Взрос­лого, ждущего информации, и параллель­ный дополнительный ответ был бы таким: «Посмотри в верхнем ящике гардероба». Однако если у жены тяжелый день, то она может сказать: «Куда положил, там и возьми». Стимул исходит от Взрослого, но жена вернула ответ от Родителя. Стимул и реакция пересеклись. Коммуникация пре­кращается: муж и жена больше не могут говорить о запонках, сначала они должны выяснить, почему он никогда не кладет вещи на свои места. Если бы ответ жены исходил от Ребенка («Вечно я у тебя во всем виновата!»), образовался бы тот же тупик. Такие перекрестные трансакции начинаются взаимными упреками, колки­ми репликами и заканчиваются хлопань­ем дверью и громким выкриком: «Это все из-за тебя!» (название одной из психоло­гических игр, описанных Берном).

Скрытые трансакции отличаются от предыдущих тем, что включают более двух состояний Я, так как сообщение в них мас­кируется под социально приемлемым сти­мулом, но ответная реакция ожидается со стороны эффекта скрытого сообщения, что и составляет суть психологических игр. Когда продавец машин, улыбаясь, говорит своему клиенту: «Это наша самая велико­лепная спортивная модель, но она, навер­ное, слишком дорога для вас», то его слова могут быть восприняты как Взрослым, так и Ребенком клиента. Когда их слышит Взрослый, ответ может быть таким: «Да, вы правы, учитывая то, сколько я получаю». В то же время Ребенок может ответить: «Я беру ее — это как раз то, что я хочу». Наи­более тонкие обманные ходы строятся с учетом человеческой потребности в при­знании.

Психологическая игра представляет собой серию следующих друг за другом дополнительных скрытых трансакций с четко определенным и предсказуемым ис­ходом. Это набор трансакций со скрытой мотивацией, серия ходов, содержащих ло­вушку, подвох. В качестве выигрыша выс­тупает какое-либо определенное эмоцио­нальное состояние, к которому игрок бес­сознательно стремится. Это далеко не все­гда позитивное чувство, удовольствие или радость, чаще это неприятные ощущения, которые для игрока являются «любимы­ми» и которые он «коллекционирует». Например, в игре «Ударь меня» один из участников пытается вызвать у своего партнера неуважительную к себе реакцию. В книге Берна «Игры, в которые играют люди» (1964) описываются десятки игр. Их исполняют из Родительского состоя­ния Я, когда повторяют игру родителей; из Взрослого Я-состояния, когда они созна­тельно рассчитаны; из Детского Я-состоя­ния, когда они основаны на ранних пере­живаниях, решениях и психологических позициях, которые ребенок занял в отно­шении себя и других в детстве.

Понятие психологической позиции яв­ляется одним из основных в Т. а. Извест­ным пропагандистом Т. а. стал психиатр Харрис (Harris Т. А.) благодаря своей книге «Я о кей — ты о кей» Название кни­ги выражает позицию, которой человек должен добиться в процессе Т. а. Харрис различает 4, а Инглиш (English F.) — 5 ос­новных позиций.

Первая позиция: «я о кей — ты о кей». Эта позиция полного довольства и приня­тия других может быть определена как гармоничная, или симбиотическая, и соот­ветствует положению эмбриона в чреве ма­тери, который находит себя и свое окру­жение благополучным (о кей). Позиция может поддерживаться между младенцем и матерью, однако если ребенок застревает на ней, полагая, что он всю жизнь будет ос­таваться самой важной персоной, то со вре­менем возникнут разочарования и отрица­тельные переживания.

Вторая позиция: «я не о кей — ты не о кей». Если ребенок в начале своей жиз­ни окружен вниманием, теплом и заботой, а затем, в силу каких-то жизненных обстоя­тельств, отношение к нему радикально ме­няется, то он начинает ощущать себя небла­гополучным (не о кей). Жизнь утрачива­ет позитивные аспекты. Сохранение тако­го положения может подействовать дест­руктивно и привести к убеждению: «Жизнь ничего не стоит».

Третья позиция: «я не о кей — ты о кей». Очень скоро ребенок начинает пе­реживать, что он маленький, беспомощный, зависит от взрослых; он ощущает себя ме­нее ценным, чем окружающие его взрос­лые. Это может измениться только в том случае, если самооценка ребенка будет по­вышаться. Если же этого не происходит, то такое состояние фиксируется, что в кон­це концов приводит к осуществлению сце­нария, в котором главную роль играют депрессия, резигнация и чувство неполно­ценности: «Моя жизнь ничего не стоит».

Четвертая позиция: «я о кей — ты не о кей». Если ребенка «не поглаживают», плохо с ним обращаются, то он приходит к заключению: «Только я один могу за­щитить себя, только я один хороший, а дру­гие — плохие». Осуществление жизненно­го сценария на основе этой позиции может привести к криминальной ситуации: «Ва­ша жизнь немногого стоит».

Пятая позиция: «я о кей — ты о кей». Это реалистическая позиция. Она не ос­новывается на ранних детских решениях, а выбирается осознанно. К ней человек приходит через жизненный опыт, посред­ством переоценки ценностей, через мораль и философию. В этой позиции никто не проигрывает, а каждый по-своему прихо­дит к своей победе: «Жизнь стоит того, что­бы жить».

Психологические позиции возникают не только в отношении себя и других, но и в отношении другого пола. Приняв пси­хологическую позицию, личность старает­ся укрепить ее, чтобы стабилизировать са­мооценку и сохранить свое восприятие ок­ружающего мира. Психологическая пози­ция становится жизненной позицией, исхо­дя из которой играют в игры и осуществ­ляют жизненный сценарий. Например, женщина, которую в детстве третировал отец-алкоголик, принимает 2 позиции: «Я ничего не стою» (я не о кей) и «Мужчины — это животные, которые будут оби­жать меня» (мужчины не о кей). Исходя из этого, она выбирает людей, которые иг­рают определенные роли, соответствующие ее жизненному сценарию. Так, она выхо­дит замуж за «животное», к тому же алко­голика. В дополнение к этому на людях она играет в игру «Насильник»: привле­кая мужчину беседой, пытается его соблаз­нить; если же он не поддается на это, она с возмущением отвергает его, еще раз убеж­даясь, что «мужчины — это животные, ко­торые хотят обидеть» ее (коллекциониро­вание «любимых чувств»).

Сценарий — это жизненный план, напоминающий спектакль, который лич­ность вынуждена играть. Он зависит от позиций, принятых в детстве, и записыва­ется в детское Я-состояние через трансак­ции, происходящие между родителями и ребенком. Игры, в которые играют люди, являются частью сценария. Осознав свои позиции и игры, личность может понять свой жизненный сценарий. Анализ его яв­ляется основной целью Т. а. По Берну, по­чти вся человеческая деятельность запрог­раммирована жизненным сценарием, начи­нающимся в раннем детстве. Первона­чально сценарий пишется невербально (позиции, принимаемые в детстве — «я о кей», «я не о кей», — записываются не­вербально), затем дети получают от роди­телей вербальные сценарные сообщения, которые могут относиться к общему жиз­ненному плану («ты станешь знаменитым», «ты неудачник, ты никогда ничего не дос­тигнешь»), а могут касаться различных сторон жизни человека: ребенку предпи­сывается профессиональный сценарий («ты настоящий артист»), сценарий отно­сительно своего пола и женитьбы-замуже­ства («ты такой хилый, ты никогда не ста­нешь настоящим мужчиной», «не рассчи­тывай со своими данными выйти замуж»), относительно образования, религии, спорта, увлечений и т. п. При этом родительские сценарные сообщения могут быть конст­руктивными, деструктивными (в крайних случаях — ведущими к самоубийству) и непродуктивными. По Берну, в каждом ребенке скрывается «принц» или «прин­цесса», но уже в самом начале жизни неко­торые дети получают от значимых для них людей сообщения, содержащие в той или иной форме пренебрежение, что и вынуж­дает детей действовать ниже своих реаль­ных способностей. Они становятся «ля­гушками», вместо того чтобы быть «прин­цами», которыми рождены («принц» и «лягушка» — аналогии, взятые Берном из сказки о «Царевне-лягушке»).

Т. а. — это интеракционная психоте­рапия, которая проводится в групповой форме. Пациентов обучают основным по­нятиям Т. а., пониманию механизмов по­ведения и их расстройств. Психотерапевт и пациенты пользуются при этом доской и мелом. Целью работы является осознание членами группы того, в пределах какого Я-состояния они обычно функционируют (структурный анализ). Развивая это осоз­нание, пациенты исследуют раннее про­граммирование, послания (сообщения), которые они получали от родителей, и свои ранние решения в отношении собственно­го достоинства («я о кей», «я не о кей») и жизненной позиции. Главная цель Т. а., по R и М. Маклюр Годдинг (McClure Goulding R., McClure Goulding M.), со­стоит в пересмотре ранних решений. Ав­торы отвергают представление Берна о том, что мы пассивно следуем сценарию и яв­ляемся жертвами раннего обусловливания, и полагают, что решения принимаются нами в ответ на реальные и воображаемые родительские послания и таким образом мы сами изначально создаем свой сцена­рий. Если было принято раннее решение, то с помощью различных психотерапевти­ческих приемов члены группы могут зано­во пережить сцены раннего детства, ожи­вить ситуации, в которых они приняли оп­ределенное пораженческое решение отно­сительно себя и своей жизни, и в конце концов могут принять новое решение на интеллектуальном и эмоциональном уров­не. Авторами развит модифицированный вариант Т. а., сочетающий свои принципы и приемы с гешталып-терапией, психо­драмой и модификацией поведения. Не­смотря на то что трансактная группа явля­ется интеракционной и работа в ней должна приводить к интеллектуальному и эмо­циональному инсайту, большой акцент де­лается на рациональном подходе. Руково­дитель группы выступает в большей степе­ни как учитель, часто использует дидакти­ческие подходы, чтобы помочь пациентам испытать инсайт и установить контроль над своей жизнью. Конечной целью Т. а. является достижение автономии личности, что помогает определить свою собственную судьбу, принять ответственность за свои поступки и чувства.

В основе практики Т. а. лежит контракт, в котором оговариваются условия лечения. Психотерапевтический контракт вклю­чает цели, поставленные пациентом перед собой, и пути, по которым эти цели будут достигаться; сюда вносятся предложения психотерапевта по лечению и список требо­ваний к пациенту, которые он обязуется вы­полнять. Пациент решает, какие убеждения, эмоции и стереотипы поведения он должен изменить в себе, чтобы достигнуть намечен­ных целей. После пересмотра ранних реше­ний пациенты начинают думать, вести себя и чувствовать по-другому, стремясь приобре­сти автономию.

Т. а. может использоваться при лече­нии неврозов в широком возрастном диа­пазоне. Менее эффективно его применение для лечения психотических больных, а также больных с тяжелыми хронически­ми формами неврозов. Сильной стороной Т. а. является установление общего языка с пациентом, что облегчает формирование психотерапевтического контакта (ЛычагинаЛ. И., 1983).

Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.

Добавить комментарий